Нужен закон о защите инвестиций

 






Сергей Веселков, Председатель Правления Всероссийской Ассоциации независимых буровых и сервисных подрядчиков (АСБУР)


Всероссийская Ассоциация "Независимых буровых и сервисных подрядчиков" создана с целью объединения научных, технических, производственных потенциалов независимых буровых и сервисных предприятий для упрочнения их позиций на рынке через расширение спектра и качества услуг и максимального удовлетворения потребностей заказчиков. АСБУР оказывает помощь в приоритетном получении заказов в виде прямых подрядов или субподрядов на производство буровых, ремонтных и сервисных работ, обмене опытом с зарубежными коллегами и первоочередное ознакомление с передовым научно-практическим опытом, технологиями и оборудованием для бурения, ремонта и сервиса, а также в обучении и повышении квалификации работников в отраслевых ВУЗах и на курсах повышения квалификации на льготных условиях.

- Почему крупному иностранному капиталу не интересен реальный сектор экономики России, а инвестиции идут только в финансовый и инфраструктурный рынки?

- В принципе, наша страна могла бы успешно держаться и на «финансовой экономике», как это происходит в Люксембурге и Лихтенштейне, где уровень доходов на душу населения самый высокий в мире, если бы «финансовую экономику» сумели в России эффективно выстроить.

Есть и вторая альтернатива – Тринидад и Тобаго, который занимает почетное 2-е место по доходам на душу населения среди всех стран мира. Они пошли по другому пути развития – по промышленному, используя переработку газа на имеющихся месторождениях (кстати, не очень больших), построив с помощью западных инвестиций предприятия по переработке газа в метанол. На сравнительно небольшом острове находится 5 самых крупных в мире перерабатывающих заводов по производству метанола. Одного простого действия по повышению инвестиционной привлекательности и законодательного оформления этой привлекательности хватило для того, чтобы инвестиции в экономику Тринидада и Тобаго потекли. За 24 месяца был построен самый крупный в мире завод мощностью 1.5 млн. тонн в год. И на сегодняшний день Тринидад и Тобаго уже перерабатывают 5,4 млн. тонн метанола в год.

- Переработка – это промышленное производство, но нужен ведь еще и сбыт переработанного?

- Сбыт – это вопрос договоренностей с крупными международными монополиями о разделении прибыли между ними и государством или частными компаниями Тринидада и Тобаго. Что в результате? А) новые рабочие места, б) приток налогов в бюджет, в) строительство инфраструктуры, г) самый передовой в мире технологический уровень.

- Вы считаете, что подобный опыт можно применить и у нас? А как же несравнимые географические масштабы, социально-экономические условия? Почему-то то, что у других выходит просто, у нас не получается.

- Соединенным Штатам Америки 200 лет. При тех же географических масштабах и такой же численности населения они давным-давно уж передовая страна. Помните, в каких условиях они начинали? Дикие индейцы, непроходимые джунгли и мало возможностей для развития. А возможности для развития – это рынок. Если нет инвестиций в нашу страну, это означает, что нет законодательства о защите инвестиций и нет уверенности в сохранности инвестиций. Или же не привлекательны сами инвестиционные проекты как таковые. По территории и примерно одинаковым стартовым условиям мы можем сравнить себя со странами БРИК (Бразилия, Индия, Китай).

Согласно данным большинства крупнейших исследовательских центров, Россия не вышла из кризиса. Существуют разные исследования, того же Всемирного банка, которые говорят о чуть лучших или чуть худших экономических показателях нашей страны, но в целом картина ясна – у нас что-то не получается с выходом из кризиса. Китай же в кризис продолжал развиваться и по-прежнему уверенно развивается, Индия немного упала в темпах роста, но сейчас стремительно догоняет Китай. Бразилия примерно повторяет развитие Индии. В Китае размеры территории сопоставимы с нашими, а количество населения в разы больше, что уже диктует большие сложности в организации и проведении реформ, чем в России. И реформы там начались гораздо позднее, чем у нас. Тем не менее, Китаю достаточно было полутора лет для удвоения капитализации китайских компаний. И так на протяжении 10 лет.

- Недавно Всемирный банк опубликовал рейтинг стран по комфортности ведения бизнеса в стране. Россия оказалась на «почетном» 143 месте между Угандой и Уругваем.

- Ничего удивительного. Тому есть несколько причин. В-первых, сложность самого бюрократичного аппарата и неперевод его в безличный электронный вид. Сколько нужно времени, чтобы зарегистрировать компанию в любой из развитых западных стран? В США – 3 часа. В Эстонии – 4 минуты, не выходя из офиса, в электронном виде. Сколько нужно времени, чтобы в США заплатить налоги за год? Неделю. Приходящий на неделю к предпринимателю бухгалтер подсчитывает все его доходы и расходы, посылает это в электронном виде в одну из трех (!) налоговых инспекций, которые работают на всю страну, и в течение всей своей жизни предприниматель может даже не знать, что такое налоговая инспекция и где она находится, при этом спокойно занимаясь своим бизнесом.

У нас в конце 90-х годов известный предприниматель Каха Бендукидзе приносил премьер-министру целые тома документации, которые каждый месяц должно сдавать малое предприятие численностью 15 человек. Эти тома были 44 см высотой в бумажном формате. С тех пор у нас мало что изменилось. А в Эстонии это можно сделать за 5-6 минут по компьютеру.

-В чем же причины такого отставания - в коррупционности нашей экономики, в забюрократизированности? Есть ли из этого выход?

- Коррупция появляется там, где есть для этого бюрократические предпосылки. Давно уже выведен закон, что любая бюрократия порождает сама себя в год на 20 процентов. То есть бюрократия начинает плодиться согласно Закону «Зарастания пруда лилиями». Пруд, если не чистить его хотя бы неделю, тут же зарастет на четверть. Еще через 3 дня зарастет уже полпруда. А для зарастания его полностью уже потребуется всего один день. То есть, по аналогии, если бюрократию не обрезать периодически, она разрастается до огромных размеров. Давайте вспомним, в скольких зданиях располагалась мэрия Москвы в начале перестройки? В одном. А сейчас их даже посчитать все трудно.

Есть и другой закон, который гласит, что, «то к чему бы ни прикасался человек, он все портит или делает плохо». У бюрократов: письма и официальные бумаги «теряются», в документы вносятся ошибки, волокитятся большинство дел, распоряжения высших бюрократов крайне редко исполняются нижестоящими исполнителями и т.д. Значит, нужно компьютеризировать все процессы, хотя бы в тех же налоговых инспекциях, как это сделали давным-давно все цивилизованные страны.

 И, конечно же, нужен реальный закон о защите инвестиций. Подобного законодательства, как в большинстве цивилизованных стран, у нас нет, а даже то, которое есть, не исполняется.

- На Сочинском международном инвестиционном форуме в этом году проявилась такая тенденция: с каждым годом заключается все меньше и меньше инвестиционных контактов в рамках форума. А в этом году сумма заключенных контрактов оказалась вообще наименьшей за последние годы. При этом возрос интерес к нашей стране со стороны азиатских партнеров, а со стороны европейцев интерес, наоборот, упал. Почему так?

- В Россию раньше шли достаточно мелкие или средние инвестиции частного европейского капитала. И поскольку они все были очень рисковые и принесли или нулевой, или отрицательный результат, европейские партнеры поставили крест на нашей уважаемой стране. В отношении азиатских стран можно сказать, что и банки и крупные компании некоторых из них, в частности в Китае, накопили такой огромный объем денежных средств, что они могут значительную их часть инвестировать, как рисковые, и, в случае неудачи, тут же их списать. А выход на российский рынок заложен и в государственной политике, и имеет всестороннюю поддержку со стороны государства. Поэтому ничего удивительного в таких шагах нет.

- А нашей стране ничем не грозит такой повышенный интерес со стороны Китая?

- В моем понимании экономика – вещь совершенно простая и связана с получением прибыли. Если кто-то приносит сюда доход, а расход при этом меньше, то прибыль будет больше, значит, больше и налоги в нашу казну. Появление в массовом количестве китайских рабочих – это головная боль всех стран, если только не поменять к этому подход. То, что в половине домов США на кухне говорят на своем родном, национальном, а не государственном языке, ни для кого не секрет. В разное время и демократы, и республиканцы поднимали вопрос о выселении мексиканцев из США, т.к. многие из них являются нелегалами. Но эти споры быстро разбивались об очень простой вопрос – как технически переселить 30-50 миллионов человек? Второе: мексиканцы заняли свою нишу в сфере услуг – это магазины, гостиницы, уборка мусора, ремонтно-строительные работы. И если их разом изъять из этой ниши, то Америка потонет в горах мусора, и жизнь в сфере сервиса замрет.

Есть и другой пример - Объединенные Арабские Эмираты, где количество привлеченных рабочих рук в сотни раз превышает количество коренного населения. И никого это не пугает. Так что это всего лишь вопрос нормально организованной экономической системы.

- В российской экономике существует около 500 различных отраслей, созданных еще в советские времена, большинство из которых ныне влачат жалкое существование. Стоит ли поддерживать и пытаться реанимировать все эти отрасли или целесообразнее выделить 5-6 основных, в которых мы можем быть конкурентоспособными?

- Этот вопрос зиждется на нескольких понятных теоретических посылках. Надо посмотреть, какие предприятия прибыльны, а какие убыточны. Убыточные должны умереть, и никто им помогать выжить не должен. Но при этом необходимо подсчитать, сколько вообще проблем у нас в стране сегодня существует? Проблем с предприятиями, с медициной, с преступностью, с образованием, с детской смертностью? Проблем – миллион! Кто-нибудь один может их решить? Человек способен решить не более 3-4-х проблем сразу, остальные он может только перечислить. При этом успешное решение любой проблемы имеет свой «отрицательный хвост». Причем чем успешнее решение проблемы, тем «длиннее» этот отрицательный хвост.

К примеру, чиновник министерства экономики, решая проблему повышения рентабельности предприятий, предлагает все нерентабельные предприятия закрыть и обанкротить. С точки зрения экономики, это правильное решение. Другой чиновник другого министерства обнаруживает, что при этом у нас появляется 30 миллионов безработных. И предлагает повысить налоги в столько-то раз, чтоб всех этих безработных было на что содержать. Все остальные предприятия, которые остались, сразу становятся нерентабельными, потому что начинают работать только на налоги. И мы приходим к ключевому выводу: у нас должна быть концепция, в рамках которой должны действовать все министерства, ведомства и организации, предприятия, вооруженные силы, полиция, суды, прокуратура, и прочие органы государства. И граждане должны понимать, что страна хочет идти и развиваться, в соответствии с данной концепцией, и почему она выгодна для каждого.

Кстати, при внятной концепции функции большинства министерств отпадут, как бюрократические.

Кто-нибудь слышал у нас концепцию страны? Никто. Вот когда мы об этом услышим, тогда мы будем говорить об западных инвестициях в предприятия. И тогда станет понятно, нужно ли нам предприятия увеличивать. А может, нам надо, наоборот, сокращать их количество? Исходя из концепции, можно строить конкретную модель экономики, разрабатывать стратегию, а далее переходить к реализации этой стратегии. Как говорит нам теория – результат никогда не совпадает с целью. Но, чем ближе результат к цели, тем более эффективным является менеджер, на каком бы уровне он ни руководил – на уровне префектуры, предприятия или государства. И оценку его деятельности ставит прибыль.

- Может ли модернизация России и ее выход из кризиса произойти без широкого внедрения инноваций?

- Существует закон Иловайского, который говорит о том, что выход из кризиса очень ускоряет одна вещь – это использование инженерного применения инноваций, которые были внедрены как фундаментальные или базовые исследования 20-30 лет назад. Никакие фундаментальные исследования в период кризиса проводиться не должны. Они могут дать только одно: псевдорезультаты. Это подтверждено законом Иловайского. Пример инженерного применения изобретений – это создание лазера на основе квантовой теории, которая была разработана еще в 20-х годах 20 века. Тот же Skype – это всего лишь инженерное, прикладное решение, но носящее прорывной характер тех фундаментальных открытий, которые были сделаны лет 20 назад в Эстонии.

Не надо создавать Роснано, возьмите Патентный фонд и используйте его запасы – нормальные российские инженеры или исследовательские центры компаний запросто смогут это осуществить при создании условий для их работы. Что для этого нужно? Законы об инвестициях, ликвидация бюрократии и полная свобода предпринимательства в стране.

С другой стороны, никакой кризис не мешал создать концепцию развития страны. Кризисы всегда были, есть и будут, это закон капитализма. Концепция такой страны как Китай оказалась выигрышной и в кризисе. Но, если действовать против экономических законов, например, проводить монетаристскую политику на нисходящей волне Кондратьевского цикла, она не погасит инфляцию, как на восходящей, а сделает ее гипертрофированно высокой.

Подытоживая сказанное, вычленю главное: надо действовать в соответствии с внятной Концепцией страны, а для этого надо, во-первых, ее создать, второе - надо пользоваться инновациями именно инженерного плана, третье – надо правильно ориентироваться на экономические законы, а не действовать им вопреки.

- А объявленный президентом Медведевым курс на модернизацию страны не может считаться концепцией?

- Я не очень понимаю, что под этим подразумевают. Обновление чего? Поменять трубы в системе ЖКХ – это тоже обновление. Могу только предположить, что за словом «модернизация» стоят два слова – инновации и инвестиции. Для инвестиций необходимы три условия, о которых мы говорили. Также и для инноваций не нужно создавать Сколково, а надо сходить в фонд патентов и создать условия для бизнеса в России. И тогда модернизация, которая не зависит от государства, а зависит от компаний, пойдет сама собой.

- То есть от государства зависит создание благоприятной среды для движения вперед?

- От государства требуется всего лишь две вещи: выработка механизма согласования общих правил игры и контроль за их выполнением, второе – перераспределение доходов для тех, кто эти доходы не может получать: инвалиды, сироты и другие социально незащищенные категории. Плюс перераспределение доходов на общие нужды – то есть бюджет страны. По большому счету других функций у государства нет.

- Премьер-министр Путин предлагал ввести льготное налогообложение для производств, использующих высокие технологии, предоставить им налоговые каникулы. Повысит ли это привлекательность этого направления или данной меры недостаточно?

- Чем льготы отличаются от правил? Правила – это для всех, а льготы даются кем-то кому-то. Льготы развращают. А правила настраивают. Если посмотреть новейшую историю нашей страны, то в ней присутствует и история льгот. Льготы инвалидам, льготы афганцам, льготы церкви. Чем все это заканчивалось? Обогащением непричастных и последующим «разгромом» всей организации, получившей льготы. И это мы видели множество раз. И это нас ничему не научило. Ну, может быть, уже не будем наступать на те же грабли еще раз?

- Но надо же как-то стимулировать инвестирование в инновации? Чтоб хотя бы не получилось, как с графеном, изобретенным нашими уехавшими за границу соотечественниками…

- Открытий, сделанных российскими учеными, по уровню подобных изобретению графена, в наших патентных фондах содержится множество. Просто их никто не поднимал. Кто-нибудь залезал в эти фонды посмотреть, что оттуда можно извлечь? Льготы этому как-то помогли?

У нас есть огромное количество открытий, изобретений, разработок, которых было бы достаточно для модернизации не только нашей страны, но и многих других стран. Нужно только захотеть их использовать. И ничего больше изобретать не нужно.

Интервью взяла Наталья Егорычева,

специально для ФИМИП