Наша страна – это набор регионов, где отсутствуют межрегиональные связи

Одна из основных проблем России – низкая предпринимательская активность по сравнению с развитыми странами. С другой стороны, в нашей стране достаточно трудно начать свой бизнес, получить необходимые инвестиции и поддержку со стороны государства. Как разорвать этот замкнутый круг размышляет Александр Ракша, Управляющий партнер компании «НЕОКОН-Стратегия».

Александр Денисович Ракша, Управляющий партнер "НЕОКОН-Стратегии". Окончил Московский Государственный Университет Экономики, Статистики и Информатики (МЭСИ). Работал на различных должностях в финансово-экономическом подразделении управляющей компании холдинга "Военно-промышленная компания". В компании экспертного консультирования «НЕОКОН» работает с 2008 года руководителем аналитических и консалтинговых проектов. С 2010 года возглавляет новое подразделение "НЕОКОН-Стратегии".

Компания экспертного консультирования «Неокон» создана в 2002 году Михаилом Хазиным и Денисом Ракшой. Основные направления деятельности: консультирование в области аналитического обеспечения бизнеса, коммуникационного обеспечения и сопровождения инвестиционных проектов, консультирование в области тарифного регулирования, а также разработка методологии анализа и прогнозирования основных кризисных процессов и их последствий.

- Александр Денисович, давайте начнем с общего вопроса: как вы оцениваете инвестиционный климат в России?
- С моей точки зрения, инвестиционный климат в России пока на очень низком уровне. Есть точечные проекты, типа Сколково, но в целом  ситуация не сдвинулась с мертвой точки. Причин тому несколько: практически полное отсутствие институтов развития, инфраструктуры привлечения инвестиций, низкий уровень развития финансовых рынков и банковских технологий и т.д.

Если инвестор приходит даже в Индию, то там для него действует система «одного окна», где он получает всю необходимую информацию и полный спектр услуг. Приходя же в Россию, он не знает – куда ему податься, с кем работать и т.п.

Чтобы такая система работала с другой стороны необходимо иметь полный перечень инвестиционных площадок, проектов, которые должны быть правильно структурированы и могут быть предложены потенциальному инвестору. Для этого необходима целостная система развития в первую очередь малого и среднего бизнеса (именно оттуда и появляются прорывные проекты): должны работать «бизнес-инкубаторы», «бизнес-ангелы», технопарки, особые экономические зоны и т.п. Сегодня эти инструменты формально существуют, но говорить о том, что они реально эффективны в масштабах страны преждевременно. И тут ключевая проблема заключается в том, что инструменты эти не объединены в систему. Вот кто сегодня может сказать зачем нужно развитие малого и среднего бизнеса? Вам назовут тысячу и одну причину, но так и не скажут главного: МСБ – основной фактор, определяющий возможности территориального развития сегодня. Территориальное развитие – задача государства, поэтому рассуждения на тему того, что МСБ должен сам собой откуда-то взяться это банальный уход от ответственности.

- «Бизнес-ангелы», «бизнес-инкубаторы»? Что это такое?
- «Бизнес-инкубаторы» – это своего рода бизнес-площадки, куда проекты попадают на стадии, когда они готовы расти, но им не хватает собственных ресурсов. Там им помогают вырасти, подняться до нормального бизнеса. Любой start-up в бизнесе нуждается в ряде вспомогательных услуг: юридических, бухгалтерских, в льготах в отношении аренды, оформлении грамотного бизнес-плана, содействии в привлечении дополнительного финансирования. Во всём мире этим и занимаются специализированные «бизнес-инкубаторы». А в России их по сути нет. Конечно, любой глава муниципалитета или региональный чиновник ответит, что вокруг одни сплошные «бизнес-инкубаторы», но давайте смотреть правде в глаза: то, что мы сегодня называем «бизнес-инкубаторами» – это либо просто бизнес-центры, где можно арендовать офис, либо настолько маленькие учреждения, что экономический эффект от них близок к нулю. Это связано как с их масштабом, так и с набором инструментов, которые используются в их работе.

Еще одной проблемой тех же «бизнес-инкубаторов» является отраслевая принадлежность инкубируемых проектов: как правило, это либо небольшие сервисные компании, либо компании из абсолютно различных сфер деятельности, между которыми не может даже теоретически образоваться никакой кооперации. А ведь именно развитие внутренней кооперации между проектами – одна из ключевых функций бизнес-инкубатора. И наилучшим образом эти процессы можно развивать в промышленных проектах, но их нет.

- Почему?
- Дело в том, что в нашей стране бизнес-структуры и госструктуры боятся работать с большим количеством маленьких проектов. И риск велик, и окупаться подобные проекты начинают достаточно поздно: не через год, не через два…

А «бизнес-ангелами» на Западе называют уже состоявшихся бизнесменов, готовых вкладываться в раскрутку маленьких предприятий. 

- В России мало состоявшихся бизнесменов?...
- Это миллиардеров в России много, а вот «бизнес-ангелов» можно по пальцам сосчитать. Сейчас, конечно, стали появляться люди, готовые становиться «бизнес-ангелами», но это слабо организованное движение, связанное, скорее,  с личной мотивацией людей, нежели с целенаправленной политикой.

Да и откуда на самом деле сегодня может взяться такая политика? Россия по своей экономической сути сейчас не является единым государством. Наша страна -  это набор регионов, где практически отсутствуют межрегиональные связи.

- А что мешает бизнесменам развивать межрегиональные связи?
- В первую очередь, слабая логистика, плохое состояние дорог и никудышная организация сообщений. Вот вам пример: в Ростовской области и Краснодарском крае есть компании, которые выращивают свинину. И этот бизнес развивается довольно успешно. Так вот, я был поражён, узнав, что на весь юг России приходится всего пара десятков скотовозов, перевозящих свинину! Дефицит. Перевозчики могут диктовать свои условия производителям. При этом страдает в первую очередь малый и средний бизнес: перевозчики, имея заказы от крупных производителей, могут просто не успевать выполнять заказы малых предприятий, которые помимо всего прочего собраны не в одном месте, а разбросаны по всей территории регионов. С другой стороны, в переработке продукции животноводства там сегодня заняты в основном гигантские заводы, а небольших переработчиков либо нет, либо они территориально расположены далеко от производителей. О чем это говорит? Предпринимательская активность худо-бедно появляется, но её никто не контролирует. Она не выполняет задач территориального развития.

Основная бизнес-проблема России – низкая предпринимательская активность.  Если за границей доля малого и среднего бизнеса составляет 50-60%, то в России – 15-17%. Люди попросту не готовы становиться предпринимателями. Сказывается ментальность, психологическая пассивность, нехватка правильного образования, отсутствие традиции предпринимательства, недостаточная прозрачность условий ведения бизнеса.

Хотя аналогичная ситуация была в Японии. Там тоже не было традиции предпринимательства в западном понимании. Но японцы, решив всё  изменить кардинальным образом, создали Корпорацию развития малого и среднего бизнеса. Она брала в управление проекты малого и среднего бизнеса, сама их инициировала она же и определяла, какие отрасли следует развивать.

Можно сколько угодно создавать рыночные условия, но ничего не получится, пока не будут готовы те, для кого эти условия создаются. Первая проблема, с которой сталкиваются начинающие предприниматели, - недостаток образования. То, чему учат в экономических вузах, практически не нужно в бизнесе.

Кроме того, нередко, когда человек собирается заняться бизнесом,  у него нет денег - ни чтобы улучшить своё образование, ни чтобы нанять консультанта для написания бизнес-плана. В итоге он вынужден учиться на собственных ошибках. Он не умеет составлять договоров. И сразу не научится. Он не знает разных вещей, необходимых в бизнесе: бухгалтерских, юридических… Вот для этого и нужен «бизнес-инкубатор».

- Проблема российского бизнеса понятна. А почему западные инвесторы не стремятся на российский рынок?
-  Не доверяют. И не понимают, как войти на российский рынок. В зарубежных странах существуют отраслевые ассоциации, помогающие бизнесменам правильно сориентироваться, куда вкладывать средства. В России подобных институтов нет. Когда какой-либо западный инвестор приходит в регион, ему предлагают список инвест-проектов, но эти проекты так оформлены – хоть плачь: они не дают реальной и полной картины региона. Даже на оформление земли требуется какое-то страшное количество времени. В Индии землю со всеми коммуникациями можно оформить за одну неделю, когда у нас речь идёт о нескольких месяцах.

Западных инвесторов пугает российская коррупция; барьеры, с которыми они здесь сталкиваются; чиновники, непонятные группы влияния. Им нужны шерпы, которые смогут провести их на российский рынок и преодолеть все преграды. А таких проводников очень мало.

Единственный регион, который в какой-то мере активно решает проблему привлечения инвестиций, – Калужская область. Там создана Корпорация развития Калужской области, которая занимается различными проектами автомобильного и фармацевтического кластеров. Эта корпорация сумела найти подход к западным инвесторам, которые уже построили там заводы Фольксваген, Митсубиси, Самсунг. В Калужской области в процесс взаимодействия с западными инвесторами вовлечены все, начиная от клерка Корпорации развития и заканчивая губернатором.

- Но дело ли губернатора заниматься этим?
- По-хорошему, нет.  Но он вынужден этим заниматься, поскольку даже там не создана система. Западным инвесторам администрация Калужской области гарантируется отсутствие барьеров в развитии бизнеса, отсутствие коррупции. И эти вопросы там, действительно, успешно решаются, но, поскольку система там не создана, они решаются в «ручном режиме», постоянными звонками губернатору. Но это уже что-то: Калужская область показала, что мы можем работать с западными инвесторами.

Прозрачную систему по привлечению западных инвесторов пытаются реализовать в Свердловской области, в Ростовской области. И в других регионах можно отметить отдельные удачные примеры привлечения западных инвестиций, но никто в России пока не пытается работать в этом направлении системно. 

- Ладно, с западными инвесторами разобрались. А почему российские банки не кредитуют наш, российский малый и средний бизнес?
- Банкирам это не выгодно. Если вы посмотрите на кредитный портфель среднего  российского банка, то увидите, что до 85% - это сфера услуг и торговля. Это короткие оборотные кредиты, а промышленным предприятиям нужны длинные деньги. А в нашей стране дальше, чем на завтра, прогнозировать невозможно. Банки боятся, что деньги не вернутся, поэтому, давая кредит, накручивают большие проценты за риски. Когда мне банкир на полном серьезе говорит, что в процент по кредиту закладывается до 60% невозвратов, я не могу представить, чтобы ставка по кредиту была приемлемой с точки зрения рентабельности моего бизнеса. Но и банкиров понять можно: они не могут контролировать финансовые операции заемщика. Единственный инструмент – финансовая отчетность по РСБУ. Менее прозрачную систему контроля придумать сложно.

Нередко и сами заёмщики не могут толком составить нормальный бизнес-план, показать, как собираются расходовать запрашиваемые у банка кредиты. Ведь в банке сидит финансист: он не должен знать, как делается вечный двигатель или корабельная рында, но он должен поверить бизнес-плану.

- А какие рекомендации вы можете дать предпринимателям? Что он должен учесть в первую очередь?
- Прежде всего, он должен иметь хорошо подготовленную заявку, чётко продумать, чем он будет заниматься. Составить бизнес-план. Предприниматель должен заранее знать, с какими людьми он будет сотрудничать, иметь хотя бы устные договоренности с поставщиками и потенциальными клиентами. Желательно иметь свою команду. Кстати, на Западе большую часть этой головной боли – составление документов, разработка «дорожной карты» проекта, и прочее – берут на себя «бизнес-инкубаторы». Беря на себя отдельные функции управления проектом, они могут даже входить в капитал проекта. 

Кроме того, я посоветовал бы не забывать о многочисленных государственных механизмах поддержки малого и среднего бизнеса. Я имею в виду различные субсидии: субсидии на открытие бизнеса, субсидии на лизиновые выплаты, субсидии на ставку по кредиту… Это ведь дешевые деньги. Государство предполагает, что бизнесмен впоследствии вернёт их в виде налогов. Но, как говорят муниципальные и региональные чиновники, даже эти субсидии многие бизнесмены не берут. Одни предприниматели о них просто не догадываются, другие не хотят показывать свою отчётность, третьи полагают, что деньги слишком  мелкие, а откат за них давать всё равно придётся.

- А что может сделать государство, чтобы изменить эту тупиковую ситуацию?
- Для начала  надо разработать стратегию развития России. Удивительная дело: у Казахстана такая стратегия есть, а у России – нет. И никто ею не занимается. Формально есть «Стратегия-2020», но это неработающий рамочный документ  («за все хорошее против всего плохого»). А стратегия – это не документ. Это система принятия решений. Полностью отсутствует система взаимосвязи стратегических документов разного уровня. В лучшем случае есть стратегии отраслевые или региональные, но нет единой концепции территориального развития страны.

В итоге управление происходит в «ручном режиме». Об эффективности тут даже говорить не приходится: приоритеты носят краткосрочный характер и задаются исходя из ошибочных предпосылок. В советское время была система планирования; тогда ключевую роль играли плановики. Сейчас пришло время финансистов: они определяют, на что денег давать, а на что – не давать. Это всё равно, как если бы власть в компании захватил бухгалтер.

Порой доходит до смешного: в нашей стране требуют, чтобы свои стратегии разрабатывали школы, отдельные города. А ведь прежде нужна стратегия государства, а также региональная стратегия и муниципальная. Они должны быть согласованы друг с другом. Это – первое.

Второе – государство должно поднимать предпринимательскую активность населения. На наш взгляд, этому могло бы  государственное частное партнёрство.

- Что это такое?
- Мы называем это корпорацией развития малого и среднего бизнеса. Такая корпорация должна создаваться в каждом регионе. Это – коммерческая структура, заинтересованная в развитии бизнеса в своём регионе.

Вот вы представьте: в каждом регионе есть свой ВРП - внутренний региональный продукт, который формируется за счёт нескольких десятков отраслей и подотраслей – этакий промышленный «осьминог». Так вот основная задача корпорации развития малого и среднего бизнеса  - помочь  правильно организовать стратегию развития региона, чтобы регион не запутался в «щупальцах» этого «осьминога».  

Я был на Ростовском бизнес-форуме. И вот вам пример – трое глав сопределельных муниципальных образований представили на нём проекты разработки карьеров щебня. И все эти проекты серьёзно так обсуждались, и никто даже не задумался о том, что если запустить один карьер, то на продукцию двух других спроса уже не будет. Это нормально, когда конкурируют компании между собой, но не нормально, когда отсутствует согласование стратегий соседних муниципалитетов в рамках одного региона.

Кстати, чем ещё показателен опыт Калужской области?! Первый кластер, который они сделали, был автомобильный. И это не случайно. В области для этого есть все условия: кадры, предприятия, которые можно было задействовать. Прямо под боком рынок сбыта – Москва. Есть условия для логистики. Автомобилестроение способно выстроить одну из самых длинных производственных цепочек, что делает его потенциальным локомотивом экономического роста. Потому Корпорация развития Калужской области взяла ориентир на стратегию развития  автомобилестроения в регионе. 

А когда есть стратегия развития страны и региона, когда в каждом регионе действуют структуры, помогающие развитию бизнеса, когда будет понятно по каким правилам идет игра, тогда и банки, и иностранные инвесторы с радостью будут финансировать проекты.

Беседовал Петр Селинов